О том, как начальник соляной стражи свою клятву сдержал

До сих пор не могу взять в толк, как это верховный страж со всеми своими сторожами опростоволосился и на соляное поле шильдбюргеров целое стадо забрело! Памятуя о данном ему наказе и о своей клятве, сей начальник при виде скотины, спокойно щиплющей ростки долгожданной соли, струхнул и призадумался: ежели эта бестолковая тварь сейчас столько соли вытоптала и сожрала, то сколько же она погубит, когда соль в колос войдет! Так рассудивши, верховный страж поспешил в город докладывать городскому голове, какая над Шильдой стряслась беда.

Растерялись городской голова и его советники и, не зная, какой подать совет, решили созвать общую сходку. А начальника над стражей за то, что дров не наломал и ничего на свой страх и риск не предпринимал, похвалили.

На сходке дело сперва вывернули наизнанку, затем налицо, потом на него взглянули с той и с другой стороны и до тех пор вертели и выворачивали, пока у всех голова кругом не пошла. В конце концов шильд-бюргеры решили назначить четверых судей, ибо судей неразумная скотина пуще всех испугается. И должны были судьи пойти на соляное поле, посадить там начальника стражи на носилки, вручить ему длинный кнут и рысью таскать по полю вдоль и поперек, покуда тот своим кнутом всю нашкодившую скотину не прогонит.

Самого же начальника стражи не должно было спускать на землю, дабы он посеву урона не нанес и клятвы своей тем самым не нарушил.

Столь мудрому решению начальник стражи обрадовался, тут же вскочил на носилки и расселся на них, словно папа римский.

Судьи же таскали его по полю до тех пор, покуда он всю скотину не прогнал.

Будь я этим начальником, и я бы согласился, пусть меня хоть целый год по два раза на дню на носилках таскают. С.

Само собой разумеется, сами судьи никакого урона подрастающей соли не причинили. Потому как судьи всегда об общей пользе пекутся и даже своими слоновыми ножищами никакого вреда драгоценному злаку причинить не могут.