Про Усеся

Старик Ырохот со старухой живет, у них две дочери, их старшая дочь - колмасам. Они живут, живут. Много ли, мало ли жили. Холод наступил, чем дальше, тем сильнее. Крепкий мороз ударил. Недалеко от семьи старика Ырохота жили доси*. Когда холод настал, голые до-си замерзать начали. Доси зайчихе говорят:

- Иди, сходи к старикам Ырохотам, спроси, когда тепло настанет? Зайчиха выскочила, скачет, скачет, в чум стариков Ырохотов влетела.

- Бабушка, - говорит, - когда тепло будет? Доси замерзать начали.

Старуха ей ответила:

- Пусть они мне скажут, где находится моя коробка из лягушачьей кожи1.

Зайчиха выскочила, скачет, скачет, к порогу двери прискакала, споткнулась и забыла слова старухи. Она прыгнула в чум. Доси спрашивают:

- Что старуха сказала? Зайчиха ответила:

- Я забыла.

Доси заночевали. Стало еще холоднее. Доси зайчиху снова отправили к старухе. Зайчиха скачет, скачет, к старухе в чум залетела.

- Бабушка, - говорит, - доси почти совсем замерзли. Они мне наказали: «Спроси бабушку, когда тепло будет».

Старуха ответила:

- Я тебе уже в тот раз сказала: пусть они поищут мою коробку и лягушачьей кожи.

Зайчиха выскочила и ее слова громко повторяет:

- Коробку из лягушачьей кожи, коробку из лягушачьей кожи. Подошла к порогу, снова повторила:

- Коробку из лягушачьей кожи!

А доси внутри услышали ее слова. Зайчиха прыгнула в дверь опять споткнулась.

- Я забыла, - говорит. Доси ей напомнили:

- Ты, снаружи прыгая, говорила, что она лягушачью коробк упоминала.

- Да, да, старуха так говорила. Сказала, чтобы вы ее поискали. Доси выскочили, стали искать, нашли ее, зайчихе отдали.

- На, - говорят, - отнеси ее старухе.

Все равно холод стоит, доси мерзнут. Старуха Ырохота говорит:

- Старик, наверно, это бог тепла Усесь там наверху к нам сватается. Старик ответил:

- Отдадим, пожалуй, нашу дочь.

Когда старики согласились, той же ночью очень тепло стало, и они сильно вспотели.

Ырохот-старик свою старуху спрашивает:

- Уж не обмочилась ли ты? Старуха отвечает:

- Ты сам обмочился.

Старики встали, костер развели. Старуха спрашивает:

- Старик, что это за большой котел перед дверью стоит?2 Старики подумали и своей дочери-колмасам сказали:

- Садись в котел!

Колмасам села. Кто-то невидимый ее поднял.

- О, я поднимаюсь, поднимаюсь!

Она опустилась у мысочка реки на первом круге верхнего мира где кучками мелкие деревья растут.

- О, - люди верхнего мира радуются, - наша тетя поднимается наша тетя поднимается!

А она их на берегу своим ольховым посохом отхлестала.

Как ее поднимало, так и дальше несет. Она к следующему мысочку опускается. Маленькие люди говорят:

- Наша тетя поднимается!

Она и их ольховым посохом побила, они вверх все в крови ушли. Она приплыла к мысу реки на третьем круге верхнего мира. Кучки мелких деревьев стоят. Маленькие люди говорят:

- О, наша тетя плывет!

А она их тоже побила ольховым посохом. Ее как несло, так и дальше несет. Она к четвертому мысу прибыла.

- Наша тетя поднимается, наша тетя поднимается!

Она и их на берегу ольховым посохом побила. Ее вверх подняло. Она к пятому мысу подплыла. Стоит кучка мелкого леса.

- О, - ребятишки восклицают, - наша тетя поднимается!

Она их ольховым посохом побила и дальше понеслась. К шестому мысу приплыла.

- Наша тетя поднимается, наша тетя поднимается!

Она и этих тоже ольховым посохом побила и дальше поднимается. К седьмому мысу прибыла. Эт с котлом вошел в чум бога тепла, котел у входа поставил. На среднем месте Усесь сидел, ноги вперед вытянуты. Колмасам на его ноги села. Он ноги к себе подтянул, назад немного подвинулся, на свое место . Два блюда с дальнего места снял, на пол поставил, мяса из котла вычерпнул.

- Возьми, - говорит, - это корытце с мясом и моим родителям отнеси!

Колмасам схватила корытце, наружу выскочила, туда-сюда поглядела - чума никакого нет! Колмасам в какую-то сторону пошла, куда-то свернула, через дымовое отверстие невидимого чума вниз провалилась, на жердях повисла. Сколько она ни билась, на семи солнцах и лунах верхнего мира высохла .

Старикам Ырохотам внизу снова холодно стало, а мороз все крепчал. На третий день старики догадались:

- Наверно, наша дочь-колмасам наверху что-нибудь плохое сотворила.

Ночью очень холодно стало. У стариков во всех углах чума ледяные сосульки образовались. Когда старики утром встали, трудно было огонь разжечь.

- Старушка, теперь мы совсем замерзнем! Старуха ответила:

- Старик, Усесь, видно, вторую нашу дочь просит. Пожалуй, придется ее отдать.

Старик ответил:

- Ну куда мы денемся, ее отдадим.

Вечером они спать легли. А ночью-то как тепло стало! Старик ста-РУхе говорит:

- Мы оба мокрые.

Старуха воскликнула:

- Старик, мы и в самом деле насквозь промокли.

Когда старики встали, на переднем месте в чуме котел стоял. Старуха сказала:

- Ты видишь, старик, сверху котел спустился. Потом они дочери сказали:

- Ну, садись в него!

Старуха дочери порсу в мешочек положила.

- Возьми, - говорит, - порсу. На твоем пути, на семи мысах маленькие верхние люди к тебе подходить будут, ты им долю побросай.

Девушка поднялась вверх. О, она поднимается, все поднимается! Впереди мыс появился.

- Э, наша новая тетка поднимается, поднимается, - маленькие люди говорят.

Девушка взяла из мешка порсу и разбросала ее. Они говорят:

- Это хорошая тетя.

Девушка все выше поднимается, добралась до седьмого круга. Чум ей образовался. С котлом она в чум попала, котел на пороге у входа остановился. На среднем месте мужчина сидит, его ноги вперед вытянуты. Девушка на него взглянула и сказала:

- Ноги подбери, вперед подвинься!

Она вылезла из котла и немного вперед подвинулась. Усесь два корытца снял, мясо из котла вычерпал. Девушка молча наблюдала, а потом спросила:

- Ты зачем на второе корытце еду кладешь? На противоположном месте в чуме никого же нет8.

А он корытце взял и сказал:

- На, - говорит, - отнеси родителям! У нее слезы закапали.

- Я, - говорит, - никакого чума снаружи не видела. А он ей говорит:

- Возьми корытце, отнеси родителям!

Она корытце взяла, вышла, на улице стоит, слезы у нее капают. Оглянулась по сторонам, видит - в стороне из чума искры вылетают! Она обрадовалась, туда пошла, посмотрела, где вход, тихо вошла и возле очага корытце поставила.

Сидят старик со старухой, их головы уже совсем пожелтели. Старики обрадовались, что их сноха пришла. Девушка обратно ушла. Усесь и девушка переночевали. Утром что-то поели. Усесь из угла оленью шкуру достал.

- Ты мне, - говорит, - рукавицы сделай! Она ответила:

- Я никогда еще рукавиц не делала.

А он говорит:

- Ты для меня сделай!

Там внизу у ее родителей тепло стало. Усесь на охоту отправился. А девушка раздумывает: «Что я буду делать с этой немятой кожей10?» Тут ей пришло в голову: «Отнесу-ка шкуру к бабушке! Она мне расскажет, как надо делать». Девушка шкуру взяла, в чум напротив к бабушке зашла, села возле старушки.

- Бабушка, - говорит, - как из этой шкуры сделать рукавицы? Я еще рукавиц не делала.

Старуха ответила:

- Подай сюда!

Старуха шкуру взяла, под себя запихнула.

- Поищи вшей у меня на голове, - говорит. Девушка начала искать.

Она какое-то время поискала, старуха другую половину головы к ней повернула. Девушка еще немного поискала, потом сказала:

- Хватит, бабушка, я домой пойду, он скоро с охоты вернется. Старуха из-под себя готовые рукавицы вытащила, девушка их молча взяла. Как быстро они получились! Бабушка сказала:

- Внучка, ты ему не говори, что его мать их сделала!

Девушка ушла в свой чум. Немного погодя Усесь с охоты вернулся. Он оглянулся - на его месте к планке под тиской12 новые рукавицы подвешены. Они переночевали. Утром он рукавицы надел, завязки завязал, рукавицы хорошенько рассмотрел:

- Их вроде бы моя мать выкроила?

Девушка ничего не сказала. Усесь оленью шкуру снял.

- Теперь, - говорит, - ты мне парку сшей!

Сам на охоту отправился. А девушка думает: «Как же я парку сделаю, как же я ее сделаю? Но ведь теперь у меня бабушка есть!» Она снова ушла в чум стариков.

- Бабушка, - говорит, - я совсем не знаю, как парку делать. Старуха отвечает:

- Дай сюда шкуру!

Она ее опять под себя затолкнула и сказала:

- А ты мне, пока парка будет готова, в голове вшей поищи! Девушка немного поискала, потом бабушка голову повернула. Девушка еще поискала и сказала:

- Хватит, бабушка, скоро стемнеет.

Старуха встала, из-под себя парку вытащила, внучке отдала: - Ты не говори, что это его мать парку сделала! Девушка домой отправилась. Усесь с охоты вернулся, они снова переночевали. Утром встали. Усесь парку внимательно рассматривает:

- Это же опять, похоже, ладонями моей матери сделано!

Девушка возразила:

- Разве твоя мать одна работать умеет?

Усесь с этой женой жить стал. А внизу у стариков Ырохотов как будто бы вечное лето настало.

Сказка про Усеся кончилась; господь бог пусть меня не накажет за то, что я ее рассказала.