В холодном небе

Облетели с деревьев листья, небо стало большим и бездонным - так пришла осень.

Пошли дожди, потом перестали, и на землю опустилась туманная тишина.

- В такую тишь, - сказал Медвежонок, - хорошо спать на чердаке.

- Угу, - сказал Ёжик.

- Заберёшься с тулупом - и храпишь!..

- Угу, - сказал Ёжик.

- Что ты всё «угу» да «угу»? Скажи что-нибудь.

- А что?

- Ты любишь спать в сене?

- Не-а.

- Почему?

- Мышей боюсь, - сказал Ёжик.

- Ты? Ты же лучший охотник на мышей!

- Терпеть их не могу. Бр-р-р!

- Это я мышей терпеть не могу. Слон их не любит. А ты...

- А почему я должен любить мышей?

- Я не говорю «должен». Я говорю...

- А ты не говори, - сказал Ёжик. - Не знаешь, и не говори.

Некоторое время они сидели молча.

- Знаешь, что плохо осенью, Ёжик?

- Что?

- Думать не хочется.

- А ты и не думай. Сиди и сиди, чем плохо?

Они опять помолчали.

- А тучи летят и летят. И птицы. И листья. Куда?

- Не знаю, - сказал Ёжик.

- А я знаю. К теплу.

- Листья не долетят. Вон их сколько валяется.

- А может, это не наши.

- А чьи?

- Далёкие. Дальние, понимаешь? Летели-летели, устали, упали, здесь лежат.

- Я чувствую, - сказал Ёжик, - ты что-то знаешь. Говори!

- Давай улетим, Ёжик!

- Что мы - гуси?

- А чем мы хуже? Разбежимся, замашем лапами и...

- Здорово!

- Я давно хотел тебе сказать, да... стеснялся.

- Здорово! - закричал Ёжик. - Я бы ни за что не догадался. Бежим!

И понёсся к реке.

- Кто первый? - Ёжик еле переводил дух.

- Я! Это же я придумал!

- Сильней маши лапами! - крикнул Ёжик.

Медвежонок разбежался, замахал лапами и... взлетел.

- Подожди меня! - кричал Ёжик, взлетев следом.

Они догнали курлыкающих журавлей, полетели дальше.

Внизу ворочались тяжёлые облака, а прямо над ними сверкало солнце.

- Видишь? - сказал Медвежонок, подлетев к Ёжику совсем близко. - А ты говоришь «сиди»!

- Вижу, - сказал Ёжик. - Ты это замечательно придумал!

В просвете между облаками поплыли горы, потом - море, потом - поля, а Ёжик с Медвежонком всё летели и летели, и полёту их не было конца.

Всё на земле теперь казалось им маленьким-маленьким, таким маленьким, что даже смешно было смотреть. А для тех, кто глядел на них с земли, они были просто светлым облачком, светлым облачком, летящим в холодном небе.