Волк

Высыпал снег. Поднялось солнце. Лес сиял.

А потом вдруг хлынул такой дождь, что смыл весь снег, и будто не было ни мороза, ни солнца, ни зимы.

Потом на лес, на гору налетел ветер.

Он раскачивал высокие сосны, будто это были не сосны, качающиеся меж облаками, а тонкие прутики.

Такого ветра Ёжик с Медвежонком не помнили.

На светлом небе дымом летели облака, а ветер всё дул и дул, и за полчаса высушил весь лес.

Ёжик с Медвежонком сидели по своим домам.

Заяц забился в зимнюю нору под летним домом.

Белка спряталась в самый дальний угол дупла.

А Хомячок завалил дверь сундуком, табуреткой, шкафом, потому что дверь скрипела, качалась и вот-вот, как ему казалось, слетит с петель и улетит незнамо куда.

Лес стонал, охал, вздрагивал; тонкие осинки звенели; еловые крепкие шишки стучали по земле; а ветер всё дул, не стихая, и к вечеру выдул в лесу длинную узкую тёмную дыру и дудел в неё, как в трубу, на широкой басовой ноте.

«У! У! У!» - выл лес.

Потихоньку все привыкли к этому вою, и каждый у себя дома стал подбирать мелодию.

- У-у! - пел Медвежонок.

- У-у-у! - за горой, в своём доме, тянул Ёжик.

- У-у, у-у! - пищал Хомячок.

- Уй, уй! - верещал 3аяц.

А Белка взяла деревянные ложки и деревянными ложками стала бить в таз.

- Бу-бу-бу! Бу-бу-бу! - бубнила Белка.

Проспав день, к ночи проснулся Филин.

«Что за Филин прилетел в лес? - проворчал он. - Вон как ухает!»

Но только высунул клюв, как ветер затолкал его обратно.

- Ух! Ух! Я - Филин! Я - тоже Филин! - заухал в щёлочку Филин.

Но ветер не выпустил его из дома.

А тучи летели, сосны гудели, шишки падали.

Скоро стемнело совсем.

И тонкому молодому месяцу, скользящему меж облаками, лес, наверное, казался огромным серым волком, лежащим под горою и воющим на луну.