Глава первая

В которой мы договариваемся вместе сочинять сказку, а также знакомимся с ее героями

- Сочини мне сказку!

- О чем?

- О короле-селезне и принцессе-утке.

- Значит, сказку об утках?

- Да, но на самом деле это не утки!

- А кто же?

- Настоящий король и настоящая принцесса, просто их заколдовала злая ведьма!

- Почему она их заколдовала?

- Из-за Джонни-бедняка.

- А Джонни-бедняк - англичанин?

- Вовсе нет! Джонни-бедняк - это Джонни-бедняк, и все. У него нет ни гроша, он бродит по белу свету и насвистывает разные песенки.

- А почему из-за него заколдовали короля и принцессу?

- Потому что злая ведьма не хочет, чтобы Джонни-бедняк женился на Арнике.

- А кто такая Арника?

- Ну, принцесса, кто же еще?!

- А, все ясно! Жила-была принцесса Арника, и была она такая добрая и милая, что от ее улыбки даже волки и медведи становились ручными, даже буйный вихрь стихал и становился ласковым ветерком. Все любили дочь короля Эштёра.

- Какого короля?

- Эштёра. Разве не так зовут отца Арники?

- Да, конечно. Его зовут Эштёр.

За лесами, за горами, не доходя до следующих гор, но перейдя еще один дремучий лес, находилось Круглое озеро. На берегу озера стоял королевский замок с тридцатью шестью башнями и тремя сотнями окон. В этом замке жили король Эштёр и принцесса Арника. Король Эштёр был справедливым человеком. Он всегда наказывал только тех, кто провинился, и награждал только тех, кто этого действительно заслуживал. Он был таким справедливым, что, разгневавшись или рассердившись, вообще не отдавал никаких приказов. Если кто-то выводил его из себя, а такое, как известно, часто случается с королями, Эштёр уходил ь тронный зал, говоря:

- Не обращайте внимания на мои слова, что бы я сейчас ни сказал. Уж очень я зол! Прочь с глаз моих, собачье отродье, а не то всех изничтожу! Убирайтесь вон отсюда и считайте скорей до тысячи! Только после этого можете заглянуть ко мне, посмотрите, успокоился ли я!

Ну тут, конечно, всех как ветром сдувало. А Главный счетовод его величества начинал громко и мерно считать до тысячи. После чего кто-нибудь заглядывал в зал. Правда, делал он это без особой боязни, потому что обычно к этому времени гнев короля Эштёра утихал. Иногда все-таки к после этого король не успокаивался и, замечая, что придворные подсматривают за ним, снова кричал:

- Убирайтесь прочь, собаки!

В подобных случаях Главный счетовод его величества считал еще раз до тысячи. Чаще всего уже при счете восемьсот восемьдесят восемь король Эштёр сам выходил из тронного зала и говорил:

- Не обижайтесь, что я называл вас собаками, но я был так зол, так зол, ну, прямо как собака.

Однако двухтысячный гнев, точнее, гнев тысяча восемьсот восемьдесят восьмой случался у короля Эштё-ра очень редко. Так же редко, как редко встречается белая ворона в стае. Король Эштёр был мудр, и гнев его улетучивался быстро.

- А куда улетучивался гнев короля Эштёра?

- В Гневстрану.

- Там живут гневы?

- Да, они все время поджидают тот момент, когда можно будет проникнуть к кому-нибудь в сердце. А когда проникнут, человек дрожит, краснеет, покрывается красными пятнами и так орет, что, того гляди, лопнет.

- Пока гнев не улетит домой, в Гневстрану.

- Верно. Хорошо, если он еще вовремя улетит.

- А что будет с человеком, если он случайно попадет в Гневстрану?

- О, тысяча бед, горестей и мучений.

- Разве не бывает доброго гнева?

- Почему же, бывает, да еще как бывает!

- А гнев короля Эштёра добрый или злой?

- Бывало, что к нему в сердце попадал добрый гнев, а бывало - и злой. Но сейчас я хочу рассказать тебе о добром гневе короля Эштёра.

Однажды случилось так, что у Главного счетовода его величества от счета во рту пересохло. Ему пришлось досчитать ни много ни мало - до пяти тысяч. Однако на подобный стойкий гнев у короля Эштёра была особая причина. Случилось такое, что мсгло вывести из себя кого угодно.

В один прекрасный день во двор королевского замка въехали два рыцаря. Их серебряные шлемы сияли и сверкали, позолоченные латы звенели и гремели, жеребцы под рыцарями били копытами, рыли землю и храпели. На звон, грохот и храп во двор высыпали все обитатели замка, от мала до велика. Вышли даже король Эштёр и принцесса Арника.

- Кто вы такие и что здесь происходит? - спросил король.

- Приветствуем вас, о, величайший из монархов,- торжественно произнесли рыцари.-Мы рады приветствовать и прекрасную принцессу Арнику, самую красивую девушку на всем белом свете.

- И вовсе я не самая красивая девушка на свете,- прошептала Арника на ухо отцу.

- Ничего,- ответил ей король Эштёр,- найдется человек, для которого ты и на самом деле будешь самой красивой в мире.- Тут он повернулся к рыцарям и осведомился: - С чем пожаловали к нам?

- Великий король,- заявили те,- каждый из нас хотел бы взять в жены твою дочь. Но так как жениться на ней может лишь один из нас, мы решили устроить здесь, во дворце, поединок, победитель которого и хотел бы взять в жены Арнику.

Обрадовалась королевская челядь, что сможет посмотреть настоящий рыцарский поединок. Раз! - и рыцари вытащили мечи из ножен.

Но радость челяди и восклицания рыцарей: «Готов! Готов!» - были преждевременны.

- Сейчас же прекратите! Остановитесь! - закричал король Эштёр.-Не сметь устраивать потасовку!

Рыцари придержали коней, опустили мечи и уставились на короля.

- В чем дело, ваше величество, вы не хотите отдавать Арнику за одного из нас?

- Не мне решать это,- проговорил король.- Арника выйдет замуж за человека, которого полюбит.

- Значит, все будет решать Арника?

- Конечно! Моя дочь выйдет за человека, который придется ей по душе. И который ее полюбит. Вот вы зарубите друг друга насмерть, а моей дочери вовсе не понравится победитель. А уж если ей приглянется побежденный, об этом вообще подумать страшно. Лучше совсем не начинайте поединок.

- Неужели, о великий король, вы хотите сказать, что вашу дочь не интересует, кто окажется победителем в этом поединке?!

- То, что я хотел сказать, я уже сказал,- отрезал король Эштёр. - Моя дочь выйдет замуж: за человека, которого она полюбит.

- А вдруг она полюбит бродягу? Или бездомного оборванца? Или нищего?

Тут лицо короля Эштёра пошло красными пятками. Люди, хорошо знавшие его, поняли, что он сейчас впадет в лютый гнев.

- Тогда она выйдет замуж за бродягу, бездомного оборванца, нищего,- заметно повысив голос, произнес король.

- Это слова, недостойные короля! - высокомерно воскликнули рыцари.

И тут король Эштёр закричал:

- Недостойные короля, но достойные человека! Бросить в темницу этих негодяев! Отрубить им головы!

Тут же Главный счетовод его величества начал громко считать вслух: «Один, два, три...» Король же тем временем вбежал в тронный зал, забился в дальний угол и стал там бушевать, рвать, метать, буйствовать - гнев явно проник к нему в сердце.

Рыцари же стояли посреди двора и в страхе переглядывались: ':

- Неужели нас теперь казнят?

- Нет, конечно. Только убирайтесь отсюда поскорее! Чтобы духа вашего здесь не было! - проговорил Первый^ министр его величества.

К этому времени Главный счетовод досчитал уже до трехсот тридцати трех.

Не успели придворные и глазом моргнуть, как рыцарей уже и след простыл. Когда Главный счетовод его величества досчитал до тысячи, к королю в тронный зал заглянули заглядатаи. Но король Эштёр был так разгневай, что запустил в них короной. Только при счете «пять тысяч» король Эштёр окончательно успокоился. Он вышел из тронного зала и сказал.* - Помнится, в гневе я приказал отрубить рыцарям головы. Надеюсь...

- Конечно, ваше величество,- ответил Главный министр, -мы их и пальцем не тронули. Пусть бегут, куда глаза глядят и ноги несут.

- Слава богу! - успокоился король.- Спесивые остолопы! Разве молено за таких типов отдавать мою дочь?! - Тут он посмотрел на Арнику: - Правда, дочка?

Арника улыбнулась: - Конечно, папа.

- Это потому, что она полюбит Джонни-бедняка, да?

- Я тоже так думаю.

- А когда же наконец появится сам Джонни-бедняк?

- Сейчас, сейчас. Он уже в соседнем лесу.