Звонок Карлсона

На следующее утро Боссе и Бетан проснулись с какой-то странной сыпью по всему телу.

- Скарлатина, - сказала фрекен Бок.

То же самое сказал доктор, которого она вызвала.

- Скарлатина! Их надо немедленно отправить в больницу!

Потом доктор показал на Малыша:

- А его придётся пока изолировать.

Услышав это, Малыш заплакал. Он вовсе не хотел, чтобы его изолировали. Правда, он не знал, что это такое, но самоё слово звучало отвратительно.

- Балда, - сказал Боссе, - ведь это значит только, что ты пока не будешь ходить в школу и встречаться с другими детьми. Чтобы никого не заразить, понятно?

Бетан лежала и тоже плакала.

- Бедный Малыш, - сказала она, глотая слёзы. - Как тебе будет тоскливо! Может, позвонить маме?

Но фрекен Бок и слушать об этом не хотела.

- Ни в коем случае, - заявила она. - Фру Свантесон нуждается в покое и отдыхе. Не забывайте, что она тоже больна. Уж как-нибудь я с ним сама справлюсь.

При этом она кивнула зарёванному Малышу, который стоял у кровати Бетан.

Но толком поговорить они так и не успели, потому что приехала машина «Скорой помощи». Малыш плакал. Конечно, он иногда сердился на брата и сестру, но ведь он их так любил! И ему было очень грустно оттого, что Боссе и Бетан увозят в больницу.

- Привет, Малыш, - сказал Боссе, когда санитары понесли его вниз.

- До свиданья, дорогой братик, не горюй! Ведь мы скоро вернёмся, - сказала Бетан.

Малыш разрыдался.

- Ты только так говоришь! А вдруг вы умрёте?

Фрекен Бок накинулась на него. Как можно быть таким глупым! Да разве от скарлатины умирают!

Когда «Скорая помощь» уехала, Малыш пошёл к себе в комнату. Ведь там был Бимбо. И Малыш взял щенка на руки.

- Теперь у меня остался только ты, - сказал Малыш и крепко прижал Бимбо к себе. - Ну, и конечно, Карлсон.

Бимбо прекрасно понял, что Малыш чем-то огорчён. Он лизнул его в нос, словно хотел сказать: «Да, я у тебя есть. Это точно. И Карлсон тоже!»

Малыш сидел и думал о том, как чудесно, что у него есть Бимбо. И всё же он так скучал по маме. И тут он вспомнил, что обещал ей написать письмо. И решил, не откладывая, сразу же за это взяться.

Дорогая мама, - начал он. - Похоже, что нашей семье пришёл конец Боссе и Бетан больны какой-то тиной и их увезли в больницу а меня езолировали это совсем не болно но я конечно заболею этой тиной а папа в Лондоне жив ли он теперь не знаю хотя пока не слышно что он заболел но наверно болен раз все наши больны я скучаю по тебе как ты себя чувствуешь ты очень больна или не очень разговаривать я могу толко с Карлсоном но я стараюс говорить поменьше потому что ты будеш волноваться а тебе надо покой говорит домомучительница она не болна и Карлсон тоже но и они скоро заболеют прощай мамочка будь здорова.

- Подробно я писать не буду, - объяснил Малыш Бимбо, - потому что не хочу её пугать.

Он подошёл к окну и позвонил Карлсону. Да, да, он в самом деле позвонил. Дело в том, что накануне вечером Карлсон сделал одну очень замысловатую штуку: он провёл звонок между своим домиком на крыше и комнатой Малыша.

- Привидение не должно появляться с бухты-барахты, - сказал Карлсон. - Но теперь Карлсон подарил тебе лучший в мире звонок, и ты всегда сможешь позвонить и заказать привидение как раз в тот момент, когда домомучительница сидит в засаде и высматривает, не видно ли в темноте чего-нибудь ужасного. Вроде меня, например.

Звонок был устроен таким образом: под карнизом своего домика Карлсон прибил колокольчик - из тех, что подвязывают коровам, - а шнур от него протянул к окну Малыша.

- Ты дёргаешь за шнур, - объяснил Карлсон, - у меня наверху звякает колокольчик, и тут же к вам прилетает малютка привидение из Вазастана, и домомучительница падает в обморок. Колоссально, да?

Конечно, это было колоссально, Малыш тоже так думал. И не только из-за игры в привидение. Раньше ему подолгу приходилось ждать, пока не появится Карлсон. А теперь достаточно было дёрнуть за шнурок, и он тут как тут.

И вдруг Малыш почувствовал, что ему во что бы то ни стало надо поговорить с Карлсоном. Он дёрнул за шнурок раз, другой, третий... С крыши донеслось звяканье колокольчика. Вскоре послышалось жужжание моторчика, и Карлсон влетел в окно. Видно было, что он не выспался и что настроение у него прескверное.

- Ты, наверно, думаешь, что это не колокольчик, а будильник? - проворчал он.

- Прости, - сказал Малыш, - я не знал, что ты спишь.

- Вот и узнал бы прежде, чем будить. Сам небось дрыхнешь, как сурок, и не можешь понять таких, как я, которым за ночь ни на минуту не удаётся сомкнуть глаз. И когда человек наконец хоть ненадолго забывается сном, он вправе ожидать, что друг будет оберегать его покой, а не трезвонить почём зря, словно пожарная машина...

- Разве ты плохо спишь? - спросил Малыш.

Карлсон угрюмо кивнул.

- Представь себе, да.

«Как это печально», - подумал Малыш и сказал:

- Мне так жаль... У тебя в самом деле так плохо со сном?

- Хуже быть не может, - ответил Карлсон. - Собственно говоря, ночью я сплю беспробудно и перед обедом тоже, а вот после обеда дело обстоит из рук вон плохо, лежу с открытыми глазами и ворочаюсь с боку на бок.

Карлсон умолк, бессонница, видно, его доконала, но мгновение спустя он с живым интересом принялся оглядывать комнату.

- Правда, если бы я получил небольшой подарочек, то, может, перестал бы огорчаться, что ты меня разбудил.

Малыш не хотел, чтобы Карлсон сердился, и стал искать, что бы ему подарить.

- Вот губная гармошка. Может, хочешь её?

Карлсон схватил гармошку:

- Я всегда мечтал о музыкальном инструменте, спасибо тебе за этот подарок... Ведь контрабаса у тебя, наверно, всё равно нет?

Он приложил гармошку к губам, издал несколько ужасающих трелей и посмотрел на Малыша сияющими глазами:

- Слышишь? Я сейчас сочиню песню под названием «Плач малютки привидения».

Малыш подумал, что для дома, где все больны, подходит печальная мелодия, и рассказал Карлсону про скарлатину.

Но Карлсон возразил, что скарлатина - дело житейское и беспокоиться здесь ровным счётом не о чём. Да и к тому же очень удачно, что болезнь отправила Боссе и Бетан в больницу именно в тот день, когда в доме появится привидение.

Едва он успел всё это сказать, как Малыш вздрогнул от испуга, потому что услышал за дверью шаги фрекен Бок. Было ясно, что домомучительница вот-вот окажется в его комнате. Карлсон тоже понял, что надо срочно действовать. Недолго думая, он плюхнулся на пол и, словно колобок, покатился под кровать. Малыш в тот же миг сел на кровать и набросил на колени своё купальное полотенце, так что его края, спадая на пол, с грехом пополам скрывали Карлсона.

Тут дверь открылась, и в комнату вошла фрекен Бок с половой щёткой и совком в руках.

- Я хочу убрать твою комнату, - сказала она. - Пойди-ка пока на кухню.

Малыш так разволновался, что стал пунцовым.

- Не пойду, - заявил он. - Меня ведь изолировали, вот я и буду здесь сидеть.

Фрекен Бок посмотрела на Малыша с раздражением.

- Погляди, что у тебя делается под кроватью, - сказала она.

Малыш разом вспотел... Неужели она уже обнаружила Карлсона?

- Ничего у меня под кроватью нет... - пробормотал он.

- Ошибаешься, - оборвала его фрекен Бок. - Там скопились целые горы пыли. Дай мне подмести. Марш отсюда!

Но Малыш упёрся:

- А я всё равно буду сидеть на кровати, раз меня изолировали!

Ворча, фрекен Бок начала подметать другой конец комнаты.

- Сиди себя на кровати сколько влезет, пока я не дойду до неё, но потом тебе придётся убраться отсюда и изолировать себя где-нибудь ещё, упрямый мальчишка!

Малыш грыз ногти и ломал себе голову: что же делать? Но вдруг он заёрзал на месте и захихикал, потому что Карлсон стал его щекотать под коленками, а он так боялся щекотки.

Фрекен Бок вытаращила глаза.

- Так-так, смейся, бесстыдник! Мать, брат и сестра тяжело больны, а ему всё нипочём. Правду люди говорят: с глаз долой - из сердца вон!

А Карлсон щекотал Малыша всё сильнее, и Малыш так хохотал, что даже повалился на кровать.

- Нельзя ли узнать, что тебя так рассмешило? - хмуро спросила фрекен Бок.

- Ха-ха-ха... - Малыш едва мог слово вымолвить. - Я вспомнил одну смешную штуку.

Он весь напрягся, силясь вспомнить хоть что-нибудь смешное.

- ...Однажды бык гнался за лошадью, а лошадь так перепугалась, что со страху залезла на дерево... Вы не знаете этого рассказа, фрекен Бок?

Боссе часто рассказывал эту историю, но Малыш никогда не смеялся, потому что ему всегда было очень жалко бедную лошадь, которой пришлось лезть на дерево.

Фрекен Бок тоже не смеялась.

- Не заговаривай мне зубы! Дурацкие россказни! Виданное ли дело, чтобы лошади лазили по деревьям?

- Конечно, они не умеют, - согласился Малыш, повторяя слово в слово то, что говорил Боссе. - Но ведь за ней гнался разъярённый бык, так что же, чёрт возьми, ей оставалось делать?

Боссе утверждал, что слово «чёрт» можно произнести, раз оно есть в рассказе. Но фрекен Бок так не считала. Она с отвращением посмотрела на Малыша:

- Расселся тут, хохочет, сквернословит, в то время как мать, сестра и брат лежат больные и мучаются. Диву даёшься, что за...

Малыш так и не узнал, чему она диву даётся, потому что в этот миг раздалась песня «Плач малютки привидения» - всего лишь несколько резких трелей, которые зазвучали из-под кровати, но и этого было достаточно, чтобы фрекен Бок подскочила на месте.

- Боже праведный, что это такое?

- Не знаю, - сказал Малыш. Зато фрекен Бок знала!

- Это звуки потустороннего мира. Ясно, как божий день.

- А что это Значит «потустороннего мира»? - спросил Малыш.

- Мира привидений, - сказала фрекен Бок. - В этой комнате находимся только мы с тобой, но никто из нас не мог бы издать такие странные звуки. Это звуки не человеческие, это звуки привидений. Разве ты не слышал?.. Это вопли души, не нашедшей покоя.

Она поглядела на Малыша широко раскрытыми от ужаса глазами.

- Боже праведный, теперь я просто обязана написать в телевидение.

Фрекен Бок отшвырнула щётку и совок, села за письменный стол Малыша, взяла бумагу, ручку и принялась писать. Писала она долго и упорно.

- Послушай-ка, что я написала, - сказала она, закончив письмо. -

«Шведскому радио и телевидению. Моя сестра Фрида Бок выступала в вашем цикле передач о духах и привидениях. Не думаю, чтобы эта передача была хорошей, потому что Фриде чудится всё, что ей хочется. Но, к счастью, всё всегда можно исправить, и эту передачу тоже. Потому что теперь я сама живу в доме, битком набитом привидениями. Вот список моих встреч с духами:

1. Из нашего кухонного окна раздалось странное мычание, которое не могла издать корова, поскольку мы живём на четвёртом этаже. Значит, этот звук был просто похож на мычание.

2. Таинственным образом исчезают из-под самого носа разные вещи, как-то: сдобные плюшки и маленькие, запертые на замок мальчики.

3. Дверь оказывается запертой снаружи, в то время как я нахожусь в комнате, - ума не приложу, как это происходит!

4. На кухонной стене таинственным образом появляются надписи.

5. Неожиданно раздаются какие-то душераздирающие звуки, от которых хочется плакать.

Приезжайте сюда не откладывая, может получиться такая передача, что все о ней будут говорить.

С глубоким уважением

Хильдур Бок.

И как это только вам могла прийти мысль пригласить Фриду выступать по телевидению?»

Фрекен Бок, исполненная рвения, тут же побежала отправить письмо. Малыш заглянул под кровать, чтобы выяснить, что же делает Карлсон. Он преспокойно лежал там, и глаза его сияли. Он выполз, весёлый и довольный.

- Ого-го! - завопил он. - Дождёмся вечера. Когда стемнеет, у домомучительницы и в самом деле появится материальчик для письма на телевидение.

Малыш снова начал смеяться и нежно посмотрел на Карлсона.

- Оказывается, быть изолированным очень весело, если изолирован вместе с тобой, - сказал Малыш.

Тут он вспомнил о Кристере и Гунилле. Собственно говоря, он должен был бы огорчиться, что некоторое время не сможет с ними играть, как обычно.

«Неважно, - подумал Малыш. - Играть с Карлсоном всё равно веселей».

Но Карлсон тут заявил, что больше играть ему некогда. Он сказал, что ему надо срочно лететь домой приделать к моторчику глушитель.

- Нельзя, чтобы привидение из Вазастана прилетело, громыхая, как железная бочка. Понимаешь? Привидение должно появиться беззвучно и таинственно, как и положено привидению. Тогда у домомучительницы волосы встанут дыбом.

Потом Карлсон и Малыш договорились о тайной системе сигналов, которые будут передаваться с помощью звонков.

- Один звонок - это «Немедленно прилетай!», две звонка - «Ни в коем случае не прилетай!», а три звонка значит - «Какое счастье, что на свете есть такой красивый, умный, в меру упитанный и храбрый человечек, как ты, лучший в мире Карлсон!».

- А зачем мне для этого звонить? - удивился Малыш.

- А затем, что друзьям надо говорить приятные и ободряющие вещи примерно каждые пять минут, а ты сам понимаешь, что я не могу прилетать к тебе так часто.

Малыш задумчиво поглядел на Карлсона:

- Я ведь тоже твой друг, да? Но я не помню, чтобы ты говорил мне что-нибудь в этом роде.

Карлсон рассмеялся:

- Как ты можешь сравнивать? Да кто ты есть? Ты всего-навсего глупый мальчишка, и всё...

Малыш молчал. Он знал, что Карлсон прав.

- Но ты всё-таки любишь меня?

- Конечно, люблю, честное слово! - воскликнул Карлсон. - Сам не знаю, за что, хотя и ломал голову над этим, когда лежал после обеда и мучился бессонницей. - Он потрепал Малыша по щеке. - Конечно, я тебя люблю, и даже догадываюсь, почему. Потому, что ты так не похож на меня, бедный мальчуган!

Он вылетел в окно и на прощание помахал Малышу.

- А если ты опять начнёшь трезвонить, как пожарная машина, - крикнул он, - то это будет означать, что либо и в самом деле пожар, либо: «Я тебя снова разбудил, дорогой Карлсон, лети скорее ко мне да прихвати с собой мешок побольше, чтобы положить в него мои игрушки... Я тебе их дарю!»

На этом Карлсон улетел.

А Бимбо лёг на пол перед Малышом и принялся энергично стучать хвостом по ковру. Щенок так делал всегда, когда хотел показать, что он чему-то очень рад и просит уделить ему немного внимания. Малыш улёгся на пол рядом с ним. Тогда Бимбо вскочил и даже затявкал от удовольствия. Потом он уткнулся в плечо Малыша и закрыл глаза.

- Ты радуешься, что меня изолировали, что я не хожу в школу, а сижу дома? - спросил Малыш. - Ты Бимбо, наверно, думаешь, что я самый лучший в мире...