Раввин, цветы и учительница

- Разве это страна? Это же пустыня! - заявил раввин после вечерней службы, стоя в маленькой синагоге, ютившейся на узкой улочке.

Несколько верующих задержались около него, и Бенци с Йоееле не отходя от своих отцов, удивленно слушали ребе.

- Да, да, - продолжал тот оживленно, - через два дня Шавуот, весь мир в зелени, и земля купается в запахах всех цветов, а здесь что? Стены, стены и опять стены, мостовые, камни и снова стены. Одно слово -пустыня! Сегодня утром хотел украсить синагогу зеленью в честь Шавуот. А как же! Цветущая ветка в Шавуот радует сердце и глаз. Пошел я, значит, искать ее, и что оказалось? Ни травинки! Стены, мостовые, афиши - пожалуйста, но кроме них - ничего. Вы мне скажете: "В парке". Так то же парк! Даже если бы мне разрешили сторожа, у меня не хватило бы духу сорвать там хоть одну веточку, это все равно, что вырвать у голодного последний кусок хлеба изо рта, такой это чахлый парк. Эх! - вздохнул он. - Если бы вы посмотрели в Шавуот на мою прежнюю синагогу там, в моей стране! Она была похожа на лес, она же радовала сердце и глаз!

Печаль раввина передалась Бенци, и его друг Йоселе эту печаль вполне разделял. Раввин увидел, что них даже слезы покатились.

- Ну, ну, не нужно так расстраиваться, - сказал он, потрепав их по щеке. - Еврей, дети мои, должен жить силой воображения. В Шавуот он хочет радоваться зеленеющим полям, красоте цветов и доброте природы. Тогда что он делает? Читает историю Рут и переносится в поля Эрец-Исраэль. Вот она, сила воображения, дети мои. Послезавтра, когда вы придете на молитву Шавуот, все будет покрыто цветами и зелеными ветками, а там, справа, где я сижу, возле Арон-Гакодеш (шкаф, где хранятся свитки Торы) будет пышный букет, еще влажный от росы в полях...

Йоееле посмотрел удивленно на раввина, не понимая, с чего это он вдруг так оживился.

- Старается обмануть самого себя, - объяснил Бенци.- Мне его жалко, но я что-то придумал, и завтра мы увидим... Что? Что увидим, то и увидим.

Назавтра Бенци с Йоееле остались в классе после звонка, и учительница, госпожа Масэ, по их лицам сразу же поняла, что они хотят ее спросить о чем-то важном.

- Госпожа Масэ, - начали они, - завтра у нас праздник.

- Знаю, - ответила она, - вы не придете в школу.

Госпожа Масэ,- продолжал Бенци, - завтра канун праздника, и нам нужны цветы, зелень, ветки, - и Бенци подробно рассказал, в чем дело.

Госпожа Масэ, видимо, очень заинтересовалась рассказом, она хотела знать все: и кто такой раввин, и где синагога, и почему нужна зелень. Бенци так ясно ответил на все вопросы, что госпоже Масэ дело показалось чрезвычайно простым: есть, по крайней мере, три человека, которых можно порадовать цветами и зеленью.

- Поедемте ко мне, - сказала она. - Через три часа вернетесь и привезете столько зелени, сколько сможете взять.

- Как раз это я и придумал, - шепнул Бенци на ухо Йоееле, идя с госпожой Масэ на вокзал. Не будем задерживаться на описании восторга Бенци и Йоселе, когда они попали в сад госпожи Масэ, откуда видны зеленые поля. Не стану вам рассказывать о том, как гордились они, уходя от нее с полными руками цветов и зеленых веток. У кого есть хоть капля воображения, легко себе это представит.

- Мы как раз успеем украсить синагогу до службы. Вот раввин обрадуется!

Но прежде чем они вернулись, произошло еще много событий. Когда они вышли на узкую улочку, на ней начало твориться что-то невообразимое. Даже взрослые выглядывали в окна, а дети были просто заворожены. Бенци с Йоселе не прошли и ста метров, как впереди и сзади них образовалась толпа.

- Дай цветок, эй, слышишь! - просили девочки, дергая их за рукав.

Бенци и Йоселе, не отвечая, прибавляли шаг, но толпа все разрасталась, и от нее все трудней становилось отделаться. Бенци, скрывать не приходится, гордился немножко, а Йоселе под конец почувствовал себя не в своей тарелке - Глядите,- кричали мальчишки, - ходячая оранжерея!

А один мальчишка посмелее подбежал к Бенци поближе и выхватил цветок. Бенци только и мог пнуть его ногой, чтобы отогнать. На том дело не кончилось, к цветам с быстротой молнии протянулся лес рук, и Бенци с Йоселе не смогли, несмотря на сверхчеловеческие усилия, защитить свою драгоценную ношу. Больше всех набрасывались девчонки, они налетали со всех сторон, как саранча.

- Давай смываться, - шепнул Бенци на ухо Йоселе, и оба едва прорвались сквозь толпу.

Но зло уже было совершено, и они убегали с жалкими остатками великолепного сокровища. Запыхавшиеся, разгневанные, огорченные, они вошли в маленькую синагогу, где раввин готовился к вечерней службе. Он остановился, посмотрел по очереди на раскрасневшиеся и опечаленные лица, на веник вместо букета и на стебли без цветов в руках мальчиков.

- Раби, они были свежими и красивыми, - со вздохом пробормотал Бенци, - это был огромный букет, но... - голос Бенци сорвался, и он заплакал. Йоселе разревелся вслед за ним, и раввин не знал, как унять эти четыре ручья слез.

- Ну, ну, ребятки, - сказал он, - не нужно плакать! Посмотрите, какая синагога маленькая, хватит и оставшихся веток ее украсить. А потом, - продолжал он, - мы же завтра будем читать историю Рут. На что она нам и дана, если у нас нет силы воображения?! Мы распалим наше воображение, и эти остатки веток станут ливанскими кедрами, а стебли цветов покроются шаронскими лилиями.

Бенци и Йоселе перестали плакать и утерли слезы. У них прямо-таки гора с плеч свалилась, но выходя, Йоселе спросил у Бенци:

- Раби и теперь старается обмануть самого себя?

- Нет, - ответил Бенци, - теперь он старается обмануть нас.

А назавтра после девяти утра в синагоге случилось нечто совершенно удивительное. Все уже собрались читать Тору; Бенци и Йоселе сидели возле входа печальные, вспоминая о вчерашней битве и своем поражении, когда, вдруг подняв глаза, увидели, догадайтесь кого! Их учительницу, госпожу Масэ и еще трех учительниц. Каждая держала в руках огромный букет цветов и целую охапку зеленых веток.

Бенци и Йоселе бросились к ним.

- Вчера, когда вы от меня ушли, - объяснила госпожа Масэ, - я подумала, что вы взяли мало цветов, и пошла к друзьям попросить их сегодня утром привезти еще. Нужны вам еще цветы?

- Госпожа Масэ, - начал смущенно Бенци, покраснев от волнения, - вот какая беда произошла, - и он принялся рассказывать, что случилось вчера.

- Раз так, Бенци, - сказала госпожа Масэ, - бери цветы, и быстро украшайте синагогу, после службы мы придем посмотреть, как в ней красиво.

Бенци и Йоселе, счастливые, преподнесли раввину цветы и зелень на глазах у изумленной общины.

- Раби, - сказал Бенци, улыбаясь, - вам, можно сказать, не повезло: сегодня использовать силу воображения незачем.

Раввин просиял от радости, накрыл двух мальчиков своим широким талитом и благословил их.

Праздник Шавуот отмечают в честь получения Торы на горе Синай. Но это еще и праздник первого урожая. В этот день синагоги украшают зеленой листвой и цветами.