Глава 6. ПОЯВЛЕНИЕ ОДНОГЛАЗОЙ ГАДАЛКИ, И ГЛАВНОЕ: "МЕЧТА" ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ПЛАВАНИЕ
- Томми, мой мальчик! - с волнением воскликнул капитан Тин Тиныч и бросился к юноше.
- Пираты захватили мой корабль, - с трудом проговорил Томми. - Мы сражались, как могли. Но они напали на нас в темноте, застали врасплох...
- Молодцы пираты! Все надо делать как следует! - азартно воскликнул капитан Какследует. Но тут же спохватился, короткими пальцами смущенно почесал в затылке, с некоторым замешательством пробормотал: - Простите, друзья... Я, кажется, сказал что-то не то. А? Да я не имел в виду ничего плохого. Поверьте, я...
Но никто из капитанов даже не посмотрел в его сторону, и он надолго умолк, виновато опустив голову.
- Мой чудесный корабль из пальмового дерева. Я в первый раз вышел на нем в море... - Губы Томми совсем по-детски дрогнули, круглые карие глаза наполнились слезами.
Капитан Тин Тиныч разжал словно судорогой сведенные холодные пальцы Томми, обнял за плечи, чувствуя, что юноша весь дрожит, усадил его поближе к жарко пылавшему камельку.
- Все за мной! На каравеллу! В погоню за пиратами! - дребезжащим голосом крикнул капитан Христофор Колумб.
Приподнялся на дрожащих старческих ногах и тут же снова упал на стул.
- Теперь пираты будут хозяйничать в наших водах. Особенно по ночам, в темноте, - озабоченно сказал капитан Тин Тиныч. - Пираты... Новость не из приятных... Ну, Томми, Томми, да не вешай ты носа! Ведь ты среди друзей!
- Чем меньше, тем больше, и никаких переживаний!.. - негромко пробормотала красотка Джина, поворачивая над раскаленными углями подрумянившегося гуся.
Она частенько произносила эти загадочные, непонятные слова, такая уж у нее была привычка.
Черная Кошка сидела неподвижно и только переводила глаза с капитанов на хозяйку таверны. Глаза ее быстро двигались, как два сверкающих золотистых маятника: туда - обратно, туда - обратно.
"Кажется, я взвесила все и сделала верный выбор, - подумала Кошка. - Трезво рассчитала все возможности. Конечно, предвидеть все заранее никому не дано... Но, полагаю, я не ошиблась. А капитаны-то приуныли... Мур-мяу!" Капитаны подавленно молчали. Капитан Тин Тиныч набил табаком трубку, но так и забыл ее раскурить.
Пираты!.. Откуда они взялись на Черном острове?
Неужели кто-нибудь из ребят, начитавшись книг о морских разбойниках, так, в шутку или из недоброго озорства укрепил на мачте своего корабля черный флаг с черепом и скрещенными костями? Нет, не может этого быть!
Но так или иначе, теперь пираты были реальностью, жестокой реальностью.
Им ничего не стоило, засев на скалах Черного острова, сделать его неприступным. А теплое течение, огибая с юга остров Капитанов, как раз несло все корабли прямо к Черному острову. Сбиться с курса было очень легко. Особенно безлунной ночью, в темноте.
В окно таверны с трудом протиснулась Ласточка по имени Два Пятнышка. Ее прозвали так потому, что за ней, никогда не отставая, летели по воздуху два черных круглых пятнышка, похожих на кляксы. Одно поменьше, другое побольше.
Прошло уже немало времени с тех пор, как Ласточка доставила на "Мечту" заветную карту океана Сказки.
Ласточке пришелся по душе остров Капитанов. Ей нравились и высокие шуршащие пальмы, и прозрачные волны сказочного океана. А главное, она подружилась с отважными и благородными капитанами.
Однажды Ласточка прилетела на остров Капитанов, держа в клюве старинный пожелтевший рисунок.
- Я надеюсь... мне кажется, вам понравится, - радостно прощебетала она.
На листе бумаги был изображен двухмачтовый бриг с туго надутыми ветром парусами. Над ним упруго изогнулась разноцветная радуга.
- О-ля-ля! Отличный корабль! - воскликнул капитан Жан.
- Корабль нарисован как следует. Ничего не скажешь, - одобрительно кивнул головой капитан Какследует.
- Одно досадно: ведь он только нарисован, - с сожалением заметил капитан Тин Тиныч. - Такой корабль украсил бы нашу флотилию. Кстати, где ты его раздобыла, милая Ласточка?
- Вы знаете, совершенно случайно, - ответила Ласточка. - Довольно забавная история. Вы послушайте.
Ласточка рассказала, что она, навестив волшебника Алешу, решила на обратном пути залететь ненадолго в городской парк, поболтать со знакомыми птицами. Но все птицы разлетелись кто куда по своим делам, и только по пустой аллее со свистом носился Буйный Ветер, давний приятель Ласточки.
Буйный Ветер был очень занят. Он играл с пожелтевшим листом бумаги, на котором был нарисован старинный корабль. Ветер то волочил рисунок по земле, то поднимал вверх и кружил в воздухе вместе со столбом пыли.
- Где это ты раздобыл такой рисунок? - поинтересовалась Ласточка.
- Да так, залетел в чье-то открытое окно, небрежно просвистел Ветер. - Смотрю, мой знакомый Сквознячок забавляется с какой-то старой книгой. Листает страницы, а они еле-еле держатся, того гляди, разлетятся по всей комнате. Ну, мне понравилась одна картинка, я поднатужился, налетел, вырвал ее из книги и унес в открытое окно. Но она уже надоела мне. Она слишком тяжелая, я даже запыхался. Нет, мне нравится все легкое, невесомое, то, что любит летать и кружиться в воздухе.
- Если так, то давай поменяемся, - предложила Ласточка. - Отдай мне этот рисунок. А взамен я подарю тебе три своих перышка. Вот увидишь, ничто так чудесно не кружится в воздухе, как ласточкины перышки.
Буйный Ветер подумал немного и согласился.
Он завертел, закружил три легких перышка и, засвистев от восторга, понес их куда-то высоко-высоко, наверное для того, чтобы похвастаться перед облаками своей новой игрушкой.
А Ласточка отнесла нарисованный корабль на остров Капитанов.
Капитаны прибили рисунок гвоздями к прокопченной стене таверны.
И странное дело. То ли виной тому сырые зимние ночи и дым из очага, то ли еще что, но нарисованный корабль со временем стал меняться. Померкла, погасла многоцветная радуга. Обветшали паруса, словно от безделья, лениво повисли на реях. Перепутались, истлели канаты. Сквозь прохудившиеся борта проступили ребра шпангоутов.
- Мне кажется, он тоскует здесь на стене. Ведь он так и не стал настоящим кораблем, - с грустью сказал как-то капитан Тин Тиныч. - Невеселое это дело - вечно плыть в Никуда...
Капитаны, как всегда, обрадовались Ласточке Два Пятнышка.
Легкая, подвижная Ласточка в тесной таверне казалась большой и неуклюжей. Тяжело, по-утиному переваливаясь, она подошла к капитану Тин Тинычу.
- Тьфу, нарисованная... - надменно фыркнула в усы Черная Кошка. С безразличным и равнодушным видом отвернулась.
"Интересно, какая она на вкус, эта нарисованная? - на самом деле в этот миг подумала Черная Кошка. - А вдруг еще вкуснее, чем настоящая? Ах, эти крылышки, эта нарисованная шейка!.." Но, конечно, глядя на Кошку, никто бы не догадался, о чем она думает.
Два Пятнышка быстро повернула голову в черной блестящей шапочке, оглядела капитанов.
- В курсе, в курсе. Все знаю, - быстро проговорила Два Пятнышка.
В тесной таверне ей было слишком жарко и душно. Она любила полет, ветер, словно разрезанный надвое ее крылом, безбрежные просторы голубого океана.
- Это уж всем известно, - продолжала Ласточка, - даже селедки, которые, как мы надеялись, уже разучились говорить, трещат об этом. Правда, они почему-то во всем обвиняют Морского Конька, который тут совершенно ни при чем. Но к делу. Пираты есть пираты. И они доставят вам еще немало хлопот. Советую прислушаться к моему мнению... Конечно, вы можете считать, что если я нарисованная, то мое мнение тоже нарисованное. А нарисованное мнение нарисованной Ласточки, может быть, по-вашему, немного стоит. В таком случае я сейчас же...
- Что ты, милая Два Пятнышка, мы вовсе так не думаем, - мягко сказал капитан Тин Тиныч.
Два Пятнышка пристально посмотрела на него, серьезно кивнула головой в черной атласной шапочке.
- Тогда вот что, - уже спокойнее продолжала она. - В большом городе на большой настоящей реке живет добрый и мудрый человек. Волшебник Алеша зовут его. Если бы не он... но это неважно. Это не относится к делу. Важно другое. Он знает остров Капитанов, как будто много раз бывал здесь. Вы должны посоветоваться с ним. Я уверена, он вам поможет.
- А что? Неплохая мысль... - задумчиво проговорил капитан Тин Тиныч. - К тому же, друзья мои, у меня есть карта. Отличная карта... Но...
- Что "но"? - хриплым голосом воскликнул капитан Какследует. Он вскочил на ноги, резко отшвырнул дубовый стул.
- Все надо делать как следует! И если у вас сердце моряка, а паруса не из...
Капитан Тин Тиныч молча посмотрел на него, нахмурив брови. А капитан Жан, вытянув губы трубочкой и насвистывая что-то легкое и кружевное, незаметно, но резко толкнул его в бок локтем.
Капитан Какследует, побагровев и трубно сопя от обиды, снова грузно плюхнулся на стул, проворчав сквозь зубы:
- Нянчатся тут с некоторыми...
- Вы понимаете, что я имел в виду, - продолжал капитан Тин Тиныч. - Да. Нарисованную Черту. Черту, которая окружает наш океан Сказки.
- Ах, тут уж ничего не поделаешь! - с улыбкой подхватила красотка Джина. Она тряхнула головой, и в каждом иссиня-черном локоне вспыхнул короткий отблеск свечей, так что ее волосы, искрясь и мерцая, на миг из черных сделались золотыми. - Ничего уж тут не поделаешь, Нарисованную Черту никому не дано переплыть!
Это была печальная истина. Океан Сказки со всех сторон был окружен широкой Нарисованной Чертой, и немало кораблей потерпели крушение, налетев на нее беззвездной ночью или в тумане.
Самое удивительное, что все сделанные ребятами корабли, со всех концов света держащие курс на остров Капитанов, переплывали ее, даже не заметив, даже не почувствовав легчайшего толчка. Но обратно... Нет, Нарисованная Черта была опасней любой подводной скалы, любого рифа.
- Я как-то не подумала... - Ласточка Два Пятнышка с виноватым видом почесала лапкой короткий клюв. - Я так легко ее перелетаю...
- Думать! Извините, но для этого желательно иметь на плечах нечто не нарисованное... - не утерпев, ехидно мурлыкнула Черная Кошка.
Вдруг капитан Жан громко хлопнул себя по лбу, словно убил назойливого комара.
- Я знаю, что надо делать! - воскликнул он. - Резинка! Ну, ластик! Ластик, который мой маленький Жан предусмотрительно погрузил в трюм "Альбатроса". Вот теперь-то он наконец пригодится!
- Постойте, постойте... - Капитан Тин Тиныч даже привстал с места. - Забавно! А что, если действительно попробовать стереть им Нарисованную Черту? И сквозь
образовавшийся пролив выбраться в тот, другой, настоящий океан?
- В районе острова Пряток Нарисованная Черта не такая ровная и немного поуже, - обрадованно подхватила Два Пятнышка.
- Я давно это приметила. Я полечу с вами и...
- Отлично, - кивнул капитан Тин Тиныч. - Спасибо тебе, милая Два Пятнышка. В таком случае на рассвете мы поднимем паруса.
- О-ля-ля! - весело воскликнул капитан Жан и подкинул кверху свою синюю морскую шапочку. - Счастливого плавания, дружище! Уверен, ластик моего Жана вас не подведет.
Все подняли бокалы. Даже рыжий капитан Нильс. Хотя, по правде говоря, скверно у него было сейчас на душе. Нет, он не завидовал капитану Тин Тинычу. Он слишком любил его. Но с какой бы радостью он сегодня же, сейчас же направился навстречу любым приключениям и опасностям!
Ах, маленький Нильс, неусидчивый и беспечный мальчишка, что ты натворил, поленившись сделать "Веселому Троллю" надежные паруса!..
Хозяйка трактира между тем, продолжая все так же ласково улыбаться, наклонилась к Черной Кошке и что-то шепнула ей на ухо.
- О чем разговор! - благодушно промурлыкала Черная Кошка.
Хотя на самом деле в этот миг она с досадой подумала: "Все, все могут сидеть здесь в тепле, у камелька, сколько им вздумается. Одна я должна идти куда-то в холод, сырость, туман... Впрочем, раз уж я окончательно решила..." Черная Кошка с обидой поглядела на весело растрещавшиеся поленья в очаге. На минуту задержалась на пороге, поежилась от вечерней сырости и исчезла в темноте.
В окно влетела летучая мышь по прозвищу Непрошеная Гостья, единственная летучая мышь, жившая на острове Капитанов.
Обычно она ютилась в развалинах старой башни на Одинокой скале. Зацепившись лапками за полусгнившие балки, висела вниз головой, вздыхала от одиноких тоскливых мыслей.
Непрошеная Гостья что-то невнятно пропищала, словно хотела предупредить о чем-то капитанов, и вырвалась в окно.
В дверь скользнула Черная Кошка, брезгливо передернула гладкой шкуркой, отряхивая мелкие белые, будто молоко, капли тумана. Прыгнула на высокий табурет. Поймав взгляд хозяйки, кивнула головой: мол, все в порядке. Потом как ни в чем не бывало принялась старательно лизать заднюю лапу.
В дверь бочком протиснулась тощая, согнутая крючком нищенка-оборвашка. В руке - веером колода карт. Видно, добывает себе кусок хлеба гаданием. Один глаз завязан черной повязкой. В ухе круглая медная серьга размером с блюдечко.
Нищая гадалка робко протянула к огоньку большие красные ручищи, покрытые цыпками, жалостно замигала единственным глазом.
Она была до самого подбородка укутана в дырявый цветастый платок. К его бахроме прилипли обрывки водорослей, сухие клешни крабов. Из-под обтрепанной юбки с оборками торчали большие разношенные мужские башмаки.
- Дай погадаю, золотой, хорошенький, - басом сказала гадалка, придвигаясь к старому адмиралу Колумбу.
- Обогрейся, несчастная, да ступай своим путем, - проворчал старый адмирал. - Не верю я в эти ваши бесовские штучки, да, не верю. Помню, было это лет пятьсот назад. Одна такая, вроде тебя, нагадала моему Христофору Колумбу, что он ничего не откроет. А что, изволите видеть, вышло?
В таверну зашел погреться Добрый Прохожий.
- Сырая ночь, однако... - начал было он и вдруг замолчал, с удивлением глядя на одноглазую гадалку. - Странно, признаюсь, очень странно. Я обошел сегодня весь остров, и не один раз. Но вас я почему-то не видел. Впрочем, сегодня, можно сказать, ночь неожиданностей. Только что повстречал незнакомца. Скажу одно, весьма необычный субъект. Тощий, в ухе большущая серьга, за поясом два пистолета. И представьте - тоже одноглазый. Я шел как раз по дороге из гавани в город.
- А я шла как раз по дороге из города в гавань, - поспешно возразила гадалка. - Разными дорогами мы шли. Как же мы могли повстречаться?
Гадалка отвернулась, прикрыла лицо шалью.
- И все-таки я не совсем понимаю... Тут какая-то загадка, - задумчиво пробормотал Добрый Прохожий.
Он еще немного постоял, рассеянно глядя на легкие, летучие языки пламени в очаге, и вышел из таверны.
Гадалка потерла красные лапищи, как-то бочком, крадучись вдоль стены, подобралась к капитану Тин Тинычу.
- Дай погадаю по руке, золотой, хорошенький. Всю правду открою, - вкрадчиво проговорила она.
Но капитан Тин Тиныч решительно ото гранил ее:
- Нет, уж избавьте меня от этого, голубушка.
Гадалка в ту же минуту подскочила к капитану Жану, цепко ухватила его за руку.
- Я и по твоей руке могу предсказать его судьбу! - Гадалка указала корявым пальцем в сторону капитана Тин Тиныча.
Наклонилась над ладонью капитана Жана, жалобно заголосила:
- Вижу, вижу, завтра утром твой дружок Тин Тиныч хочет отправиться в опасное плавание. Что, верно говорю? Не соврала? То-то же!
- Неужели на моей руке написана его судьба? - искренне изумился капитан Жан.
- Да еще какая несчастливая судьба! - подхватила гадалка, жадно поглядывая на капитана Тин Тиныча. -Клянусь преисподней, вот эта линия на твоей руке предсказывает, что с твоим дружком случится большое несчастье. Тысяча дьяволов! На него упадет бом-брам-стеньга и прихлопнет его как муху!
- Какой ужас, мадам, - бледнея, проговорил капитан Жан. - Неужели как муху! Нельзя ли как-нибудь изменить линии моей руки? Я согласен... ради друга...
- Бросьте, Жан, дорогой! - усмехнулся капитан Тин Тиныч. - Это же просто смешно, наконец.
- Дальше еще хуже, - запричитала гадалка, раскачивая огромной серьгой. - Черт подери, вот эта линия показывает, что будет буря и его корабль развалится на три половинки!
- Капитан Тин Тиныч, прошу вас, умоляю, откажитесь от этого плавания! - взмолился капитан Жан.
Не будем скрывать, капитан Жан был поистине бесстрашный человек, отличный товарищ, но у кого нет слабостей: верил во все приметы, гадания и, как малый ребенок, боялся страшных снов.
Капитан Тин Тиныч, не обращая внимания на стоны и завывания гадалки, начал прощаться с друзьями. Крепко тряхнул руку рыжему капитану Нильсу. Осторожно, еле-еле пожал руку старому адмиралу Колумбу, словно его рука была из тончайшего стекла и могла рассыпаться от малейшего прикосновения.
- До свидания, друзья мои. Чуть рассветет, мы будем уже в открытом море.
Капитан Тин Тиныч обнял Томми. Через его кудрявую голову обменялся понимающим взглядом с капитанами.
Никто не обратил внимания, что хозяйка таверны наклонилась к Черной Кошке и что-то быстро прошептала ей на ухо.
Капитан Тин Тиныч направился к двери.
Но не успел он сделать и трех шагов, как Кошка соскользнула с табурета и, мягко перебирая бархатными лапами, словно черная тень, перебежала ему дорогу.
- Между прочим, приношу несчастье! Мурмяу! - добродушно промурлыкала Кошка.
Бледный, как бумага, капитан Жан ухватил Тин Тиныча за плечо.
- Она перебежала вам дорогу! - дрожащим голосом еле выговорил он. - Умоляю, послушайтесь меня, не выходите в море. Мой дед, опытнейший был моряк... пренебрег кошкой... Вот так же дорогу ему перебежала. Отплыл полмили от берега и... ко дну.
Капитан Тин Тиныч, усмехнувшись, наклонился, погладил Черную Кошку. Хотел было пальцем почесать у нее за ухом.
- Уберите ваши лапы, - мрачно буркнула Кошка.
С оскорбленным видом вскочила на табурет, повернулась спинойк капитану Тин Тинычу.
- Капитан, - негромко окликнула его красотка Джина, - может, возьмете меня с собой? Ну хотя бы коком. Что-то потянуло в море. Знаете, хочется, чтобы щи-борщи поплескались в кастрюлях. Да разрешите уж и Кошечку с собой прихватить.
Черная Кошка моментально слетела с табуретки, замурлыкала с металлическим треском, принялась, подобострастно заглядывая в глаза, тереться о ноги капитана Тин Тиныча.
- Ну что ж, не возражаю, - кивнул головой капитан Тин Тиныч.
- Девять футов воды под киль! - дребезжащим голосом выкрикнул старый адмирал Христофор Колумб и залпом осушил до дна серебряный кубок. Тяжело опустил его на стол.
Хозяйка торопливо увязывала пожитки в узел, заодно давая последние указания одноногому слуге.
Кошка, прощаясь с таверной, нюхала углы и ножки стульев.
Хозяйка толкнула в спину кулаком одноглазую гадалку, которая стояла, мрачно потупившись, и грызла грязные ногти.
- Вон отсюда, коль не сумела нагадать, как было ведено, - сверкнула глазами хозяйка.
Но, поймав недоумевающий взгляд капитана Тин Тиныча, спохватилась, с улыбкой проговорила:
- Ох уж эти нищенки-побирушки! Глаз да глаз за ними нужен. Сейчас еще серебряные ложки пересчитаю. А ну-ка, выверни карманы, красавица.
- Иди, иди отсюда, тетушка, - махнул рукой капитан Какследует. - Не до тебя сейчас.
Гадалка, уныло сгорбившись, пошла к двери. Не заметила, что ее цветастая шаль зацепилась потрепанной бахромой за угол стола. Шаль сползла с плеч.
- Ах! - разом вскрикнули все капитаны.
На гадалке оказалась мужская рубашка, распахнутая на волосатой груди. Из-под широкого алого пояса торчала пара тяжелых пистолетов.
- Каррамба, вот так тетушка! - срывающимся голосом воскликнул адмирал Колумб.
Увидев, что его тайна раскрыта, пират выпрямился, пронзительно свистнул, в мгновение ока выхватил из-за пояса оба пистолета. Прицелился в фонарь. Грянул выстрел. Фонарь погас. Вторая пуля лихо сбила пламя свечи. Таверна погрузилась в полный мрак.
Послышался острый звон выбитого стекла. Стук распахнувшейся рамы. Глухие проклятия.
Все смолкло. И тогда капитаны услышали голос моря. Удар волны, шипение пены и тишина. Удар волны и тишина.
Глаза постепенно привыкли к темноте. Проступил бархатно-синий квадрат неба в окне. Во мраке светились белые гребешки волн.
- Надо же! Пират. Вот уж никогда бы не поверила, - сказала хозяйка таверны, зажигая свечу. - И ведь живем не когда-нибудь, а, слава богу, в двадцатом веке. Ай-яй-яй!