Мика-летунок

- Орехи, орехи бежимте рвать! - кричит белокурая Зоя, повязав себе голову платком. - Меня сегодня разбудила белка и сказала, что очень много орехов поспело, особенно на одном кусте.

- Ты, видно, с этой белкой во сне познакомилась и подружилась? -смеется старший брат Ника.

- Ничего подобного! Я с ней познакомилась в прошлом году. Я сидела под елкой, и вдруг меня шишка по голове - бац! Я хотела закричать, но увидела чей-то пушистый хвостик над собой и острую мордашку. "Зачем же ты дерешься?" - спросила я белочку. А белочка и говорит мне: "Я не дерусь вовсе. Это я еловые семечки себе доставала, а у шишки стебелек подгнил. Вот она и упала на тебя. Не сердись! И давай будем дружить!" С тех пор мы и подружились.

- Вот как, - засмеялся младший брат Мика, - я и не знал, что ты -белкина знакомая. Это очень весело! Мне бы тоже познакомиться с кем-нибудь интересным.

- С комаром долгоносым, - подсказывает Ника.

- Сам знакомься с комаром, если хочешь! Не нужны мне кусачие знакомые. Да и где комара теперь найдешь? Сенокос давно кончился, а после сенокоса комаров никогда не бывает. Мне бы познакомиться с кем-нибудь летающим, только не таким маленьким, и, главное, не кусачим.

- Пойдемте же орехи рвать, - говорит Зоя.

И она повела братьев к тому кусту, про который ей белка говорила. Ореховый куст этот рос у высокой белой каменной стены. А за этой стеной жил Зимовник Одноног. Он не любил ни лета, ни весны, ни осени. Летом ему было слишком жарко, весной слишком шумно, а осенью слишком мокро. Он любил только зиму. Построил он себе белую стену, за стеной белый дом с одним окном, чтобы света меньше было, и устроил в своем дому вечную зиму. Утром он катался с гор, днем ходил на лыжах, а вечером лепил снежные звездочки и подбрасывал их вверх. Вот только гора была невысокая, на лыжах в комнате тоже не раскатаешься: то одна стена подвернется, то другая. А снежные звездочки скоро падали и приходилось их снова подбрасывать. Скучно жилось Одноногу. Несчастный был Одноног.

А за стенами его дома всюду шла осенняя веселая работа. В лесах краснели рябина и калина, в садах яблоки и груши зрели, на огородах капуста раскидала крайние листья и думала только об одном: как бы поскорее попасть в пирог или, еще лучше, во щи. Орехи давно уже начали розоветь в своих зеленых гнездышках.

Зоя привела братьев прямо к кусту и бросилась усердно обрывать орехи. Мика и Ника - за ней.

Первым набрал полную корзину Ника. Он был выше всех и легко доставал до верхних веток. У Зои тоже дело спорилось. А Мика стоял со своими двумя самыми большими корзинами и ждал, когда ему старшие подсыпят. Он не мог достать ни одного ореха. Зоя сорвала ему целую ветку, но он не стал обрывать ее и решил снести домой. Скоро все корзины были полны.

- Пора домой! - сказала Зоя.

- Ладно! - ответил Ника. Он давно уже сидел под деревом и грыз орехи. Пошли домой. Тяжело было тащить корзины.

Они отошли уже довольно далеко, когда Мика вспомнил, что забыл под кустом свою ветку.

- Я побегу за ней, - сказал он, - а потом догоню вас. Вы только идите потише и на каждой ноге чуточку отдыхайте.

- Хорошо, - согласилась Зоя, - так аисты гуляют.

И она стала показывать, как гуляют аисты, поднимая то одну, то другую ногу, и вдруг уронила свою корзину. Орехи рассыпались.

- Вот вам и работа! - закричал Мика. - Теперь-то я наверно догоню. И он побежал к кусту.

Нашел он там свою ветку и только хотел бежать назад, как вдруг услышал за кустом тяжелые вздохи.

Мика сначала испугался, но потом сказал громко:

- Кто там вздыхает? Ты, наверное, орехов достать не можешь? Хочешь я дам тебе свою ветку, чтобы ты не вздыхал?

Он обошел куст кругом. Никого. А вздохи слышны все громче.

- Это, наверное, за стеной, - подумал Мика и спросил. - Кто там вздыхает за стеной?

- Я дышу, а не вздыхаю, - сказал голос.

- Вот как, - удивился Мика, - а похоже, что вздыхаешь. А кто ты такой?

- Я Одноног. Мне очень скучно. Никак не могу зимы дождаться.

- Теперь скоро! Орехи уже поспели.

- Только еще орехи поспели? Ох, как долго ждать! Я уж думал листья опали.

Вдруг раздались шипение и свист, как будто паровоз пар выпустил. Мика испугался.

- Не бойся, - сказал Одноног, - это я вздохнул, что зима не скоро.

- Вот так вздох, что же бывает, когда ты чихаешь? - спросил Мика. -И зачем тебе зима?

- Люблю ее очень.

- Любишь? Так зови ее к себе. Я тоже не прочь на коньках покататься.

- Трудно! Для этого надо найти самый последний гриб с замерзшими краями.

- Ну, грибов-то еще много! И белых, и красных, и серых, и всяких. И не думают они мерзнуть. По утрам морозом и не пахнет!

- Можно вот что сделать, - задумчиво сказал Ордоног - слетать на север и привезти оттуда морозный грибок. Бросить его высоко, снег и пойдет.

- Ты что же, летать умеешь? - в восторге закричал Мика.

- Пустое дело. Руки сложил вот так, лег на тучу и полетел.

- Полетим, милый Одноног, пожалуйста! Возьми меня с собой! Полетим на север за мерзлым грибком!

- Хорошо! - сказал Одноног. - А когда?

- Когда? Через час! Я только сбегаю домой за теплой шапочкой. Я слышал, что наверху очень холодно.

- Да, погода там приятная. Захвати и плащ, не помешает.

- Плащ? У меня нет плаща. Но я достану!

- Только никому не говори об этом, слышишь?

- Хорошо, - согласился Мика. - А ты не кусаешься, Одноног?

- Нет. А что?

- Да вот комары тоже летают, а кусаются сильно.

Одноног немножко обиделся за такое сравнение, но виду не подал.

Побежал Мика к Нике и Зое. А те уже давно подобрали рассыпавшиеся орехи, сидят и его дожидаются.

Тут показался на дороге Мика. Он очень торопился. Глаза у него горели.

- Стой! Стой! Куда ты? - закричал Ника, видя, что Мика готов пробежать мимо. Мика остановился.

- В каком ящике комода моя теплая шапочка? Из чего плащи делают? - выпалил он. Ребята удивились.

- Что с тобой? Зачем она тебе? - сказала Зоя.

- Я хочу... - начал было Мика, но остановился и закусил губу, вспомнил, что Одноногу обещал. - Хочу посмотреть, не съела ли ее моль.

- Плащи? - ухмыльнулся Ника. - Какие-то вопросы глупые задаешь. Плащи из разного делают: из листьев лопуха, из старой рогожи, из крысиных шкурок.

Ника шутил над Микой, но Мика поверил всем его словам и подумал: лопух скоро порвется и тепла от него мало, крысиных шкурок за час не достанешь и шить их долго, придется сделать рогожевый плащ, у бабушки в чулане как раз есть рогожка, из которой она мочалку берет...

Пришли домой.

Ника с Зоей высыпали орехи на стол. Большая куча вышла!

А Мика разыскал свою шапочку, взял ножницы, побежал в чулан и выкроил себе из рогожки плащ.

- Зоечка, - спросил он сестру, - скоро этот час кончится?

- Видишь большую стрелку на часах. Теперь она вниз идет, а потом наверх пойдет, а как станет прямо, этот час кончится.

Мика стал смотреть на стрелку. Тихо-тихо двигалась стрелка. Можно было подумать, что вообще не двигается.

- Этот час и до вечера не кончится, - сердито пробурчал Мика и решил не ждать стрелку, а сейчас же идти к ореховому кусту, к одноно-говой стене.

* * *

Одноног уже был готов к отлету. Он расчесал свои седые волосы, вымыл свою ногу и в складки плаща насыпал много снежных звезд, морщины на его лице разгладились от радости. Слетать на север он мог бы и один, но найти морозный грибок было для него делом нелегким. Он был ростом с добрую сосну, разве с такой высоты разглядишь какой-то там грибок? Мика был тут как нельзя более кстати.

Когда прибежал Мика в теплой шапочке и рогожевом плаще, Одноног перегнулся через ограду и взял Мику к себе.

- Какое у тебя все белое тут! - воскликнул Мика.

- Летим скорее! - сказал Одноног. - Вот как раз туча подходит.

Он посадил Мику к себе на спину, потом лег на землю и велел Мике закрыть глаза.

Вдруг сильный ветер раздул плащ Однонога. Мика приоткрыл глазок и увидел, что они уже поднялись от земли. А Мика и не чувствовал, что он летит. Чуть согнувшись, сидел он на спине Однонога и слышал только, как ветер свистит в его белой гриве. Земля же все дальше улетала куда-то вниз, и скоро нельзя уже было разглядеть на ней ни лесов, ни дорог, а только видны были какие-то голубые и зеленые пятна.

Стало холодно. Лицо у Мики разгорелось от ветра. Изредка испуганные птицы бросались в сторону. Мике хотелось заговорить с Одноногом, но ветер относил его слова, и ничего не было слышно. Вдруг Мике стало страшно. Что если Одноног унесет его куда-нибудь, откуда нельзя будет вернуться?

Тут Мика увидел, что рядом с ним летит белое облако, а на нем какая-то огромная тень. У этой тени была одна нога, а спереди были видны руки и голова. На спине у тени кто-то сидел.

- Это наша тень, - догадался Мика. - Это я сижу.

И он стал махать тени рукой. Тень тоже замахала рукой.

Весь страх теперь пропал, и Мике опять стало весело и легко.

Одноног начал понемножку спускаться. Земля подлетала все ближе и ближе. Одноног выбирал место, где можно спуститься поудобнее. Наконец выбрал просторную лужайку, со всех сторон окруженную лесом, и тихо опустился.

- Слезай, - сказал Одноног Мике. - Славно пролетелись!

Мика слез и огляделся. Суровые деревья поднимались среди темных валунов.

- Беги в лес, - сказал Одноног, - только смотри, не заблудись! А я полежу здесь. В лесу, сам понимаешь, я могу застрять. А ты маленький, быстро грибок найдешь. Только выбирай такой, чтоб был с подмерзшими краями.

- Хорошо, - сказал Мика. - А ты аукать умеешь?

- Дело нехитрое, - рассмеялся Одноног.

- Ну, тогда я не боюсь заблудиться. Ты только отвечай, когда я буду аукать.

И он побежал к лесу.

То мягкий мох расстилался под его ногами, то серые гладкие камни подставляли свои спины. Грибов не было видно. Здесь, вправду, осень подходила уже к концу.

Мика выбрался на небольшой зеленый бугорок и остановился. Какой-то странный шум доносился до него снизу. Он нагнулся и стал разглядывать. У его ног была куча каких-то желтых грибов. "Рыжики!" -подумал Мика и стал смотреть. Рыжики суетились в большом беспокойстве. Их была целая семья. Два больших гриба качали головами над остальными, маленькими. Все они были с подмерзшими краешками, и Мика мог взять любой из них и побежать назад, но ему было интересно, что же тут происходит. Он сел на корточки и вдруг увидел, что под шляпками у рыжиков были смешные добрые личики.

- Как хорошо, - прошептал Мика. - Вот Рыжик-отец, вот Рыжиха-мать. Что же они делают?

Рыжиха стояла, подняв палец, и водила желтыми глазами вокруг себя. Мика прислушался. До него донесся тоненький голосенок. Рыжиха говорила все одно и то же:

- Раз, два, три, четыре... - и потом, - раз, два, три, четыре, пять, шесть, - и потом, - раз, два...

- Она детей считает, - догадался Мика.

Ему стало очень смешно. У Рыжихи выходило то шестнадцать, то семнадцать. Она никак не могла сосчитать, сколько же у нее детей. Рыжик-отец сидел на пеньке и уговаривал детей не суетиться так. Самый маленький Рыжонок был у Рыжихи на руках.

- Ну, раз ты сама не знаешь, сколько их у тебя, то я отлично могу взять одного себе.

И он взял одного Рыжонка, у которого края шляпки сильней всего подвернулись от утренних морозов.

- Вот теперь я хорошенько рассмотрю, какое у тебя личико!

Но у сорванного рыжика уже не было больше личика. В руках он оказался самым обыкновенным, не успевшим вырасти грибком. А там, внизу, он глядел, раскрывал ротик, что-то пищал. Мика вздохнул, засунул его в карман и крикнул: ау!

В ответ раздалось такое рычание, будто сто медведей запели хором. Это Одноног так аукал. И Мика побежал назад.

Одноног внимательно оглядел грибок, велел снова сунуть его в карман и беречь крепко.

- И от этого грибка зима начнется? - спросил Мика.

- Угу... Я подброшу его высоко-высоко. Бродячая тучка его поймает и отнесет большим снеговым тучам. Они посмотрят на грибок и увидят, что на земле уже морозы, и что пора укрывать землю от холода. И посыплют тучи снег, и посыплют, и станет земля белым-бела.

- И это скоро будет?

- Как прилетим назад, так и начнется. Летим скорее! - сказал Одноног, и Мика опять влез к нему на спину.

И опять земля улетела куда-то далеко вниз.

Мика летел и думал: "Вот вчера мы орехи рвали, а завтра в снежки играть будем. Вот хорошо-то! Я непременно побегу смотреть, как Одноног грибок подбрасывать будет! Неужели так и посыпет снег на землю и деревья? А ведь на земле еще много цветов, на деревьях много листьев... Вот удивятся Зоя и Ника! И не будут знать, что это я сделал..." Мика представил себе, как Зоя играет, рвет цветы, венок плетет - и вдруг на нее падают первые снежинки. Она сначала не верит, что это снег, но он все падает и падает, деревья белеют, сугробы наваливаются... А вдруг Зоя испугается, станет плакать? Ведь она больше всего любит осень. Она и орехи еще только один раз рвала, она ни разу еще не делала себе бусы из рябины, не дождалась еще золотых кленовых листьев. И все это пропадет для нее!

Мика задумался. Рука его в кармане сжимала мерзлый грибок. Не выбросить ли его, пока не поздно? Мика решительно вынул грибок, размахнулся и со всей силы бросил его вниз.

- Лети назад, на свой север! - крикнул Мика. - У нас еще осень не кончилась! Мы еще зимы не хотим!

Грибок кувырком полетел вниз.

- А что я скажу Одноногу? - вспомнил Мика. Сердце у него забилось. Уже видны были внизу одноноговы стены. Мика узнал свой сад, свой дом.

- Скажу Одноногу правду, - решил он.

Одноног быстро спускался. Вот и опять они на белом дворе.

- Давай грибок! - от нетерпения у Однонога руки дрожали.

- У меня его нет, - твердо сказал Мика. Маленький-маленький стоял он перед огромным Одноногом.

- Что за шутки? - закричал Одноног. - Куда же ты его девал?

Так громко кричал Одноног, что почти было нельзя различить слова.

- Не кричи так, - сказал Мика, - а то я не слышу ничего. Я бросил его вниз.

- Да ведь надо было бросить наверх!

- А я бросил вниз, чтобы снега не было. Я не хочу еще зимы. Зоя, моя сестра, заплакала бы, если бы сейчас настала зима.

- Заплакала бы? -Да.

- Это очень неприятно. Я один раз тоже плакал, когда белые волки отгрызли мне ногу... Но все-таки, ох, сердит я на тебя, видеть тебя не хочу! Убирайся-ка домой подобру-поздорову!

Мика хотел спросить про белых волков, но Одноног взял его и легко перекинул через ограду, под ореховый куст.

- Скорей домой! - подумал Мика. - Легко отделался! Шапочка его упала за стеной, а плащ слетел с плеч еще наверху. Прихрамывая, он побежал домой.

- А ну, попробуй свежего орехового варенья! - встретила его Зоя. -Где же ты пропадал так долго?

- Шапочку выбрасывал. Моль ее всю съела, - ответил Мика. Ему сильно хотелось спать после воздушного путешествия.

- Как-нибудь расскажу, как я летал, - думал Мика, зевая. - Только поверят ли? Зоя поверит, а Нике я и рассказывать не буду. Только Зое расскажу.

Мика зевнул еще раз и заснул.